Солнце закрыло большое облако, и на непродолжительное время слегка стемнело, а Малина облегченно закрыла глаза. На ее памяти это был самый жаркий сезон Зеленых Листьев, а ведь его еще предстоит пережить – до его конца никак не меньше по крайней мере двух лун. Кошка уже и потеряла счет дням, чересчур уставая и заваливаясь спать даже до наступления ночи, и так уже на протяжении четверти луны. Она даже не имела понятия, как сейчас выглядит само ночное светило – аккуратный ли это серпик, а может быть, почти полная луна. Но сейчас рыжей было еще больше наплевать на все происходящее вокруг, чем обычно. Чем вообще когда-либо вообще в ее жизни. Тем временем облако предательски сползло с солнца, медленно, но неумолимо уплывая прочь. Воительница опять почувствовала тепло на своей шкуре, которое все продолжало расти, и вскоре температура подскочила до отметки «очень горячо, сейчас все сожжет!». Слабо застонав, зеленоглазая перевернулась на другой бок, думая о том, что надо пересилить себя, встать и доползти до реки. Прохлада, идущая от воды, хоть как-то отрезвит и поставит на лапы. Усилия, которые пришлось приложить, чтобы всего-то открыть глаза, были нереальными, и какое-то время Речная просто лежала на месте, смотря перед собой. Но ее рыжая шерстка, пылающая на солнце, рисковала на самом деле загореться, поэтому Малина мысленно сосчитала до трех и поднялась, стараясь не потерять ускользающее равновесие. Собравшись с силами, она отряхнулась и подняла голову, поворачиваясь к реке.
И уж кого она точно не ожидала увидеть, вновь пробегаясь взглядом по Нагретым Камням, сверкающим перед ней, так это Грозового воителя, который, как ни в чем не бывало, лежал себе возле воды. Когда он успел появиться здесь? Неужели проскользнул прямо перед самым носом, так бы и оставшись незамеченным до самого конца? Малина пристыдила себя за свою невнимательность – все-таки как она смогла не заметить врага? Слишком много вопросов, и ни на один из них нет внятного и четкого ответа, лишь какие-то мутные оправдания. Сверля взглядом кота, зеленоглазая застыла на месте, поводя хвостом и анализируя ситуацию. Агрессии воитель пока что никакой не проявлял, а причиной этому могла стать как и смертельная жара, так и какое-то жалостливо-снисходительное отношение – мол, натерпелись. Ведь вражеское племя все-таки отвоевало свои камни, и пусть бы хоть подавилось ими. Другое дело в том, что, празднуя победу, оно вряд ли стало бы продолжать осыпать насмешками своих противников. Хотя, в принципе, хорошо зная линию поведения различных патриотов, безоговорочно преданных своей общине и смотрящих на другие с оттенком презрения в глазах, можно было сказать, что издевки только наберут силу. Все-таки Речное племя – проигравшая сторона и все такое. Однако незнакомец, лежащий на другом берегу, не спешил вступать в разговор, лишь разглядывая рыжую в ответ. Что могла она сказать о Грозовом в свою очередь? Он был похож на сиамского кота своей расцветкой; основным цветом был бежевый, но маска, носки и хвост были шоколадными. Сходство дополняли глаза насыщенного синего цвета. Вот только у него не было свойственной для этой породы тонкой, вытянутой морды. Он производил общее впечатление подтянутого и сильного воителя, и при более пристальном рассмотрении на его теле можно было даже обнаружить парочку шрамов, но на этом все и заканчивалось. В своем роде особенный, но такой же и обыкновенный.
Перестав разглядывать кота, самка перевела взгляд на еле заметную тропинку перед собой, аккуратно спускаясь по ней прямо к шумящему потоку. Как только она приблизилась к воде, мелкие холодные брызги окропили ее морду, и кошка прикрыла глаза, наслаждаясь этим. Она бы, пожалуй, повторно вступила в реку, да вот только под изучающим взглядом скованность только росла, да и общая неуютность, ощущаемая при этом, не давала совершить задуманное. И поэтому воительница только присела, обвивая лапы хвостом. Она могла бы долго ждать, пока уйдет незнакомец, чтобы окунуться в воду, потому что терпения у нее хватало наряду с упрямством. Но яркая вспышка рядом с Грозовым привлекла ее внимание, и огненная вскинула голову, ища источник сверкания. Им оказалась некая занятная штучка, лежавшая рядом с котом. Зная такие заумные слова, Малина бы сказала, что это какой-то контейнер, да вот только, к сожалению, в ее словарном запасе было куда меньше выражений. И единственное слово, упорно вертевшееся на языке и казавшееся совершенно глупым – «вещица». Кошка даже не могла провести никаких аналогий с тем, что она знала, а потому любопытный предмет заинтересовал ее, как и все неизведанное. Что она могла видеть, так это то, что в нем плескалась вода, по-видимому, зачерпнутая из реки. Блик на ней и был той самой вспышкой, что резанула по глазам воительницы. Но так как находилась эта штука в непосредственной близости от территории Речного племени, то и подозрительность только росла, нашептывая, что у Грозовых, вероятно, есть и еще что-нибудь такое в запасе. И кто может гарантировать, что все это абсолютно безопасно? Что, если им ударит в голову недавнее успешное завоевание кусочка земли, и, вдохновившись этим, они посмеют пойти куда-либо дальше? Но зеленоглазой очень не нравилось, когда к ней в голову залезали параноидальные мысли, поэтому она с отвращением прогнала их куда подальше. Как бы то ни было, лучше спросить у незнакомца, что же это все-таки за чудо заморское. Если он, конечно, сам знал ответ на этот вопрос… Ему, конечно же, никто не мешал сейчас же выдумать какое-нибудь объяснение, но рыжая уже наловчилась практически с первой попытки отличать наглое вранье от настоящей правды.
– Что это? – довольно-таки громко задала вопрос Малина, взглядом указывая на заинтересовавшую ее вещь. Однако Речная не забывала о хороших манерах, как бы нелепо это ни звучало, и перед тем, как поинтересоваться, вежливо кивнула собеседнику. Ее собственный голос же показался ей непривычно громким – наверное, потому, что она хотела перекричать весело бурлящий поток. Зеленоглазая довольно-таки давно не то что не кричала, но даже не разговаривала на повышенных тонах, да и вообще не любила это дело. Так что теперь ей было слегка непривычно, но, впрочем, не более. Теперь нужно было ожидать ответа кота, и самка невольно поймала себя на том, что хочет услышать не столько его объяснение, сколько сам голос. И действительно, в последнее время ее почему-то интересовали чужие голоса – тон, тембр, насыщенность. Очень странная особенность, вообще-то.
Внимание кошки вновь устремилось к той самой занятной штуковине, и она сосредоточенно нахмурилась. Рыжая желала дойти хоть до чего-нибудь своим собственным умом, а догадки пока что никто не запрещал строить, верно? Что она знала на все сто процентов, так это то, что специалистами по всяким непонятным приспособлениям были Двуногие. Она лично почти не встречалась с ними, но видела достаточно творений их огромных лапищ, чтобы отличить их от всего остального. Да и вещь эта была явно не лесного происхождения. А если уж и окажется так, что в этом и правда нет ничего необычного, то Малина прямо на месте откусит себе свой собственный кривой хвост. Ведь она готова была поклясться, что в своих размышлениях стоит на верном пути, да и предположения ее были весьма резонными. Но ее все еще волновало, откуда оппонент умудрился достать контейнер и что собирается с ним делать. И, собственно говоря, что уже сделал, пока она не видела. Все-таки пусть Нагретые Камни теперь и были собственностью Грозового племени (правда, возможно, ненадолго), но вот река, как тут ни крути, принадлежала вовсе не им.